mini histerial novations

Обращаем внимание на ряд фактов и соображений, относительно поправок в законопроект «Об основах охраны здоровья граждан», касающиеся обязательной недельной (двухдневной на сроке от 11 недель) отсрочки прерывания беременности. В течение этого времени предполагается подзаконными актами правительства и минздрава обязать женщину пройти так называемое «предабортное консультирование» с визуализацией УЗИ плода и прослушиванием сердцебиения.

Отсрочка прерывания беременности

Нужно отметить, что из 47 стран Совета Европы такие задержки есть только в 11 странах. В большинстве из них эта норма была введена в момент легализации абортов как таковых. Поэтому выяснить её действительное влияние можно только на примере двух стран, где она вводилась после легализации аборта по желанию женщины (то-есть, без отсрочки), а именно нескольких штатов США (один день отсрочки) и Латвии (три дня отсрочки).

В США 1‐дневное обязательное ожидание в среднем привело к реальной 4‐5 дневной задержке производства аборта. Особенно сильной была фактическая задержка у первобеременных. Есть основания считать, что и в России фактическая задержка будет в разы больше законодательной. Нужно отметить, что по данным ВОЗ, риск осложнения при аборте растет в 1,5 раза за каждые две недели, а при первой беременности – в 3 раза за две недели.

Необходимость дополнительных визитов к врачу и необусловленного медицинскими причинами ожидания затрудняет фактический доступ к абортам, особенно для малоимущих и проживающих в сельской местности женщин. В докладе комитета по экономическим, социальным и культурным правам ООН (май 2011 г.) уже была выражена особая озабоченность плохой доступностью для российских женщин, особенно проживающих в сельской местности, услуг по поддержанию репродуктивного и сексуального здоровья (параграф 30 доклада),  на Россию были возложены отдельные обязательства по предоставлению в ООН статистики по доступу к таким услугам (параграф 37) с целью мониторинга выполнения нашей страной международных обязательств. В этом контексте предложения отдельных депутатов затруднить доступ к абортам, являющимся частью услуг в сфере репродуктивного здоровья, являются саботажем международных обязательств.

Заявления о том, что введение обязательной задержки уменьшает количество абортов, не выдерживают проверки фактами. После введения 3‐дневной задержки в Латвии число абортов там упало с 2002 до 2007 г. на 20%. Эта цифра цитируется сторонниками введения задержек и в России, однако в нашей стране за тот же период практически без вмешательств правительства и Госдумы число абортов упало на 24%, а в более успешно борющихся с абортами Украине и Беларуси – на 58% и 55% соответственно. Вполне очевидно, что едва ли стоит брать пример с Латвии.

Сторонники поправки высказывают еще одно заслуживающее внимания соображение, потенциально говорящее в пользу введения задержек: неделя задержки поможет женщинам, которых решают прервать беременность под давлением супруга или других родственников, не прерывать её. К сожалению, это лишь благие пожелания. За неделю семейные обстоятельства женщины не изменятся. Бороться с репродуктивным насилием можно и нужно путем защиты женщины силами государства, специально прописывая в законодательстве право граждан на репродуктивную свободу и механизмы защиты этого права. А лишнее ожидание перед абортом только увеличит риск осложнений.

Обязательное психологическое консультирование

Идея предабортного обязательного консультирования может на первый взгляд показаться разумной. Очень неплохо, когда перед абортом женщине рассказывают, что она хочет знать, но когда на консультации её загоняют силой – это грубое нарушение медицинской и психологической этики. Если взглянуть на методическое письмо «Психологическое доабортное консультировние» МЗиСР от 13.10.2010 г. No 15‐0/10/2‐9162, составленное О. С. Филипповым, заместителем директора департамента развития медицинской помощи детям и службы родовспоможения, оказывается, например, что в ходе доабортного консультирования женщину нужно «наставлять на путь истинный против [её] воли» (c. 9), спрашивать, а так ли она живет с точки зрения митрополита Антония Сурожского (с. 18) и ни в коем случае нельзя советовать ей пользоваться контрацепцией (с.  38). Такие рекомендации МЗиСР не могут не вызывать удивления. Чиновники министерства сообщают, что [в нарушение закона] такое доабортное консультирование по факту уже введено во многих регионах России. О. С. Филиппов в интервью в мае 2011 г. ссылался на «положительный опыт» Красноярского края, где по его словам с помощью принуждения женщин к такому консультированию удалось за год «сохранить 6 тыс. детских жизней». В действительности, однако, рождаемость по краю не отличается от общероссийской, а с 2007 г. по 2010. поднялась не на 6 тыс. рождений, а на 4,5 тыс., т.е. вполне в соответствии с общероссийской динамикой. Впрочем, в 2011 г. за первые 7 месяцев она уже успела упасть обратно на 1,6 тысяч в годовом выражении.

Альтернативы

Между тем реальные меры, снижающие число абортов, существуют. Например, послеабортное консультирование по контрацепции, которое в пилотном исследовании в российских условиях показало высокую эффективность: снижение вдвое числа повторных абортов. Это очень дешёвая и эффективная мера, но в отличие от доабортного консультирования, нарушающего этические нормы, послеабортные консультации МЗиСР вводить не торопится.

Недавнее крупномасштабное исследование ВОЗ и МЗиСР показало, что женщинам перед абортам не предоставляется информация о возможных методах аборта, об обезболивании. Пациентки в ходе исследования неоднократно отмечали, что хотели бы получать больше информации о контрацепции – то есть существует огромный ресурс снижения количества абортов за счет повышения знаний о современной контрацепции среди населения. Но лечебные учреждения не идут женщинам навстречу, и готовы предоставлять лишь информацию об осложнениях, а не о предотвращении нежелательных беременностей. К слову, по оценкам ВОЗ, в развитых странах число осложнений после аборта не должно превышать 5%, однако в России говорят о том, что 16­-52% абортов характеризуются осложнениями [размеры диапазона говорят сами за себя]. Бездействие МЗиСР, не способного освоить давно и хорошо известные технологии безопасного аборта компенсируется чтением морали женщинам, оказавшимся в трудной ситуации, в значительной степени по вине самого минздрава.

Выводы

Ни обязательная задержка перед абортом, ни дополнительные доабортные консультации по модели, продвигаемой сегодня МЗиСР и курируемой О. С.Филипповым, не приведут ни к снижению числа абортов, ни к положительным последствиям для населения России. Напротив, они в несколько раз повысят риски осложнений от абортов, и сделают аборты менее доступными, причем прежде всего для той категории населения, которой медицинские услуги и так доступны меньше всего – настолько, что положение этой категории населения уже вызывает беспокойство ООН.

Коалиция «Гроздь рябины»

(Общероссийская общественная организация «Российское общество акушеров­гинекологов»,

«Ассоциация детских и подростковых гинекологов», Общество специалистов доказательной

медицины, Институт демографии Высшей школы экономики, Институт международных

исследований семьи (ИМИС/Россия), региональные отделения Лиги здоровья нации и др.)

tell me who is your consultant

Состоялось совещание рабочей группы по обсуждению предложений о поправках в статью «Искусственное прерывание беременности» проекта федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в РФ»

19 сентября в Государственной Думе председатель Комитета ГД по охране здоровья Ольга Борзова провела совещание рабочей группы по обсуждению предложений о поправках в статью «Искусственное прерывание беременности» проекта федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в РФ», выдвинутых представителями Русской православной церкви и направленных на профилактику абортов. Также в процессе обсуждения была затронута тема суррогатного материнства.

Открывая совещание, Ольга Борзова напомнила о том, что согласование позиций с представителями РПЦ относительно статьи «Искусственное прерывание беременности» ведётся в конструктивном ключе и уже достигнуты многие договорённости: «8 июля между Минздравсоцразвития России и Русской православной церковью было подписано Соглашение о сотрудничестве, одним из направлений которого является противодействие абортам. 2 августа в рамках этого сотрудничества состоялась встреча, на которой стороны пришли к согласию в вопросе о «сроке тишины». Для беременности до 11-й недели этот срок продлён с 48-ми часов до 7 дней, и норма эта теперь распространяется не только на первобеременных, но и на всех женщин. Мы стремимся к консенсусу и по многим другим положениям данной статьи, ведь у нас общая задача: сокращение числа абортов».

Глава Комитета отметила, что многое из того, что предлагает церковь, уже нашло отражение в законе: «Например, в законе прописан запрет на проведение искусственного прерывания беременности в день обращения женщины в клинику с этой целью. Обязательность письменного согласия женщины на аборт предусмотрена статьёй об информированном добровольном согласии на любое медицинское вмешательство и отказе от него и отдельного закрепления не требует. В закон включена возможность лечащего врача отказаться по убеждениям от проведения искусственного прерывания беременности, кроме тех случаев, когда существуют медицинские показания для аборта и когда сохранение беременности угрожает жизни женщины, а замена врача невозможна.

Вместе с тем следует учитывать, что «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» - закон рамочный, в нём нельзя прописать все подробности. Поэтому будут приниматься сопровождающие его федеральные законы (всего их на данный момент насчитывается 44). В наполнении закона важно сохранить разумный подход: включить в него только базовые, основополагающие пункты, а все остальные закрепить в сопроводительных федеральных законах или в нормативно-правовых документах Правительства».

Директор Департамента развития медицинской помощи детям и службы родовспоможения Минздравсоцразвития России Валентина Широкова высказала позицию Минздрава по многим инициативам Церкви и уверила присутствующих, что все рациональные предложения, которые невозможно прописать в базовом законе, найдут отражение в соответствующих нормативно-правовых документах[каким это образом от церкви поступили рациональные предложения???]. Так, запрет на врачебные инициативы по искусственному прерыванию беременности целесообразно закрепить в приказе Минздравсоцразвития России, утверждающем порядок оказания акушерско-гинекологической помощи. Предметом нормативно-правового регулирования Минздрава также станет и инициатива о предварительном ультразвуковом исследовании с визуализацией плода и его сердцебиения, который будет проводиться женщине, решившейся на аборт: это также будет отражено в порядке оказания медицинской помощи, утвержденном в соответствующем приказе. Также приказом Минздрава будет закреплена и обязательность бесед женщин с психологами и социальными работниками во время «срока тишины». Кроме того, постановлением Правительства планируется сократить перечень социальных показаний для абортов.

Были затронуты и вопросы, касающиеся финансирования. Сотрудник Синодального отдела по делам молодёжи иеромонах Дмитрий Першин, уполномоченный озвучить на совещании позицию РПЦ, настаивал на выведении процедуры искусственного прерывания беременности из системы обязательного медицинского страхования: если налогоплательщик является убеждённым противником абортов, представляется невозможным взимать с него деньги с последующим применением на финансирование этой процедуры. Но, как было отмечено в ходе дискуссии, подобная норма приведёт к росту частных услуг и к злоупотреблениям.

Ряд инициатив РПЦ был полностью поддержан участниками встречи: ограничение рекламы абортов, противоабортная кампания в СМИ, создание сети приютов для одиноких матерей. Однако эти вопросы не являются предметом регулирования данного законопроекта.

Когда обсуждение коснулось статьи «Вспомогательные репродуктивные технологии», председатель думского Комитета по охране здоровья Ольга Борзова подчеркнула, что норма о суррогатном материнстве не является новеллой данного законопроекта: «В действующем законодательстве суррогатное материнство закреплено в статьях 51 и 52 Семейного кодекса Российской Федерации. А в закон «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» суррогатное материнство включено как высокая технология».

В завершении встречи Ольга Борзова поблагодарила участников за активность и готовность к диалогу и выразила уверенность в том, что позиции по многим вопросам продолжат сближаться и рабочая группа продолжит свою работу.